Anna Egoyan «28 лет»

628
Estate NG
Estate NG2234

    Он долгих двадцать восемь лет
    И двадцать восемь зим, к тому ж,
    Хранил в себе один секрет
    И был в семье примерный муж.

    Всё было, вроде, как всегда:
    Жена готовила обед.
    Но приключилась вдруг беда:
    Он взял и вспомнил про секрет.

    Под шум и кислый запах щей,
    Ворчанье Суженой с утра,
    Он вспомнил всё до мелочей,
    Как будто было то вчера.
    .
    Она сидела у окна,
    И мягкий чудный лунный свет
    Окрасил в бледные тона
    Её прекрасный силуэт.

    Струились пряди по плечам,
    Скользили змейками на грудь,
    И он подумал сгоряча:
    Женюсь на ней когда-нибудь!

    Он вспомнил всё до мелочей:
    Изгибы линий, мягкость губ
    И жар её простых речей,
    И за окном огромный дуб.

    Сплетенье рук, слиянье тел,
    Каскад каштановых волос
    И то, как он её хотел –
    До исступления, до слёз.

    Признаний трепетных поток,
    (Как он на ушко их шептал!)
    Смешной над ухом завиток,
    Что от дыханья трепетал.

    Она смотрела на него
    Глазами влажными, как ночь.
    Слова пьянили, как вино:
    - Люблю тебя. Роди мне дочь.
    .
    С утра он потерял покой:
    То суетился, то скучал.
    Потом, закрыв лицо рукой,
    Сидел на стуле и молчал.

    Жена ворчала, как всегда,
    Ругала убежавший суп.
    И он отметил, что года
    Ей, постаревшей, не к лицу.

    Как не идёт ей белый цвет
    И пряди крашеных волос…
    И целых двадцать восемь лет
    Всё как-то было не всерьёз.
    .
    Вдруг он вскочил, схватил пальто,
    Забыл про шапку и носки.
    Все двадцать восемь лет – не то.
    Все двадцать восемь зим – тоски.

    Нашёл тот дом. У дома – дуб.
    Взбежал по лестнице стрелой.
    Унять бы дрожь с холодных губ
    И трусость гадкую – долой!

    Наверное она сейчас
    Пьет чай и кутается в шаль,
    И из её прекрасных глаз
    Струится тихая печаль.

    А, может, принялась вязать?
    А, может, кружево плести?
    Так много надо ей сказать,
    А, главное, сказать «прости».
    .
    Открыла дверь. В глазах – вопрос.
    Ей было снова двадцать лет.
    Каскад каштановых волос,
    Знакомый сердцу силуэт.

    Над ухом лёгкий завиток,
    Как много лет назад, точь в точь.
    - Вы не ошиблись?
    - Нет, не мог. Вы Аня?
    - Вера. Её дочь.

    - А Аня?
    - Мамы больше нет. Кто Вы?
    Он повернулся вспять:
    - Я шёл к ней двадцать восемь лет.
    - Она ждала Вас… двадцать пять.

    Как закружилась голова!
    Как сердце ухнуло в груди!
    И вспомнил он её слова
    С мольбою: «Ты не уходи!»

    Он сгорбился. Поплёлся прочь.
    Сплетенье рук. Слиянье тел.
    Люблю тебя. Роди мне дочь.
    А он ведь, вправду, дочь хотел!

    Как странно: Ани больше нет.
    Заплакал. Бросил в тишину:
    - Я буду много-много лет
    Любить тебя. Тебя одну.

    Комментарии

    Для добавления комментариев необходимо авторизоваться.